Май пролетел очень быстро, и не в последнюю очередь ввиду того, что был насыщен различными событиями – общественными и политическими. Важнейшим политическим событием для Арада явился раскол коалиции, в результате которого первые три номера из списка мэра ушли в оппозицию. Чтобы поговорить об этом, лучше всего подождать – время все расставит на свои места, да и когда эмоции утрясутся легче обнаружить сущее.

Возрадуемся хотя бы на миг
Остановимся лишь на одном не менее значимом для судьбы города аспекте майских событий особой важности – окружающая среда и ее сохранение. Прежде всего, речь о пресловутом проекте по открытию фосфатного карьера «Сдэ Барир». Внимательный читатель знает, что эта «Сага о фосфатах» с бородой, которая начала отрастать еще со времен Авраама Шохата, первого мэра, тогда еще местного совета Арада.

То есть с конца восьмидесятых годов все мэры Арада, опираясь на желание жителей, принимали меры по предотвращению создания на окраине города открытого карьера по добыче фосфатов. Еще бы (!), ведь не одной каденцией живет мыслящий политик… Это очень важный фактор, особенно, когда мэр имел политическую поддержку в кулуарах правительства.

Однако важнейшую, если не решающую, роль в противостоянии с интересантами сыграла общественность, объединившаяся вокруг специально созданной для этого амуты с единственным лозунгом-программой: «Нет Бариру». Это ее лидеры, держа руку на пульсе, оказывали неослабевающее давление как на главу города, так и на государственные инстанции, дойдя при этом до БАГАЦа. Однако вопрос «быть или не быть» пребывал в состоянии качелей – то вверх, то вниз, поскольку здравый смысл министерства здравоохранения колебался под политическим нажимом, если можно так охарактеризовать лобби крупного капитала.

Это выражалось в том, что на каждое решение «не быть» назначалась новая и обязательно «независимая» комиссия, которая должна была найти другой ответ. Последним, под нажимом канцелярии премьер-министра, было решение понаблюдать в течение года за похожим карьером возле Сдома, после чего снова вернуться к вопросу «быть или не быть».

И вот в мае заместитель министра здравоохранения рав Яаков Линцман неожиданно(?) принял решение «не быть». Однако «омэн» говорить рано, поскольку не он один в цепочке принятия окончательного решения. Поживем – увидим, поскольку эффект качелей никто не отменял, а вот министр здравоохранения, придет время и будет другой. А предприниматели, заинтересованные в разработке фосфатов, никуда не денутся, равно как и их притязания. Некоторые считают, что решение рава Линцмана связано с мнением части его паствы, живущей в Араде, но для нас это уже не имеет значения. Возрадуемся хотя бы на миг и скажем «спасибо».

Еще одно «спасибо»
Окружающая нас в Араде среда – это не только Мертвое море, карьеры, химические предприятия, пустыня и горы, но и городские строения, и садово-парковая культура. Год назад, когда позиция мэра Арада по вопросу карьера еще не была категорично ясной, как теперь, в одной из статей про фосфаты в газете «Вести» я писал в связи с этим о символах, притягивающих беду. Таким символом мне виделся «желтый козлец».

Незадолго до смены власти в Араде понаставили на каждом перекрестке в центре города ужасные, сделанные из одной формы фигуры козлов желтого цвета, которым недовольные жители постоянно обламывали рога и даже оторвали одному голову. Мало того, что муниципалитет получил их не за так, а, наверняка, купил за хорошую сотню тысяч шекелей, то уже при новой власти с завидным постоянством тратился на их ремонт.

Более того, еще на нескольких перекрестках периферийного района города понаставил остальных, приобретенных в свое время – общим числом с дюжину. И вот в мае, как только появились добрые вести про пресловутый карьер «Сде Барир», козлы из центра города (мистически) исчезли. Исчезли, будто отпала необходимость в этих гнусных символах. Либо власти, задумавшись «доколе», вспомнили, что новые выборы в горсовет не за горами и не стоит более испытывать горожан, выражающих свой протест ломанием рогов у арадских шедевров паркового искусства – не ровен час и появится еще одно общественное движение и изменит расстановку сил на политической сцене г. Арад.
И все же скажем еще раз спасибо.

Город-побратим Арад
Но не бывает добра без худа. И дороги, ведущие к центру города, несколько последних месяцев начали обустраивать разделительными заборами из толстого металлического профиля, покрытого краской ядовито-яркого цвета, которая буквально притягивает взгляд, заслоняя собой не только зеленные насаждения. Теперь, когда въезжаешь в город по улице Аканаим, а там есть участок, где заборы слева, заборы справа и посередине – ощущение, что ты попал в зону, только сторожевых вышек не видно.

В тему и случайно услышанная мною реплика гостей из Германии – «Арад стал похож на сафари» – это ли не характеристика внешнему виду города? А ассоциация эта возникла у них, когда, прогуливаясь в шабат (в то время козлов еще не убрали, а заборы уже понаставили), на улице им попадались лишь группы прохлаждавшихся африканцев, оккупировавших несколько лет назад город.

Металлические заборы, понятное дело, не требуют воды, как живая изгородь, а вода стоит денег. Правда, краска все равно облезет и придется красить заново, зато спустя время появятся новые рабочие места, что положительно скажется в отчетах о ведении хозяйства.
Заборы понаставили по инициативе службы безопасности, но многие водители недовольны – уменьшился обзор при движении. А их целесообразность не сходится со статистикой дорожных происшествий. А она такова, что подавляющее их большинство происходит в зонах пешеходных переходов, а не между ними.

Зато теперь Арад вполне может стать городом- побратимом знаменитому Летнему саду, что в Санкт-Петербурге. Да, там тоже совсем недавно появились заборы похожей конструкции только другого ядовито-яркого цвета. Этими заборами разгородили знаменитый Летний сад.
Убожество интернационально так же, как примитивизм чиновников принимающих подобные решения.
Теперь, что Арад, что Летний сад – бабушкины слезы.

Григорий Нисенбойм
Фото автора
Почитать еще  и еще