Мордехай Кейдар
Я начну с полного обнародования: несколько месяцев назад Министерство иностранных дел послало меня в одну азиатскую страну для консультирования правительства в понимании сложного вопроса относительно исламского населения этого государства и как решить этот вопрос. Министерство иностранных дел прекрасно организовало это мероприятие, как с профессиональной, так и с материально-технической точки зрения, и посол Израиля этого государства лично сопровождал меня в моих встречах с местными специалистами.

В эти дни Министерство иностранных дел готовит рекламный фильм об Израиле и ведущей фильма является Бар Рафаэли, чье участие в фильме вызывает волну возражения, потому что она не служила в армии. Были возражения и со стороны официальных организаций, особенно – самой АОИ, поскольку ее участие в фильме, официально сделанном государством Израиль, может быть истолковано людьми, не служившими в армии, как оправдание их.. В эти дни, когда «равное бремя» стало политической мантрой на уровне «лучше умереть, чем совершить грех», АОИ ожидает, что Министерство иностранных дел не выступит таким образом, чтобы оправдать уклонение от воинской службы в АОИ. Но, по-видимому, Министерство иностранных дел не думает, что это проблема.

На мой взгляд, это дело является показателем того, как мыслят многие в Министерстве иностранных дел. Сотрудники министерства иностранных дел являются государственными служащими, не назначенными министром, и большинство из них – выпускники кадетского корпуса министерства иностранных дел. Предполагалось, что это обеспечит государство Израиль профессиональными и значительными кадрами, которые будут выполнять решения правительства добросовестно профессионально и без возражений.

Министерство иностранных дел использует устаревшую социальную модель
На самом деле, все совершенно иначе. Социальный профиль работников в министерстве иностранных дел больше подходит для модели «Akhusalim», придуманной социологом профессором Барухом Киммерлингом, который описал государство Израиль в 70-х как образование, управляемое элитной группой евреев ашкенази (евреев европейского происхождения), светскими, членами социалистической и националистической старой гвардии, что образует на иврите акроним Akhusal.

В общем можно сказать, что политическая, социальная, дипломатическая и культурная программа сотрудников министерства иностранных дел гораздо больше напоминает партию Труда (и, возможно, также, Мерец), чем Ликуд, несмотря на то, что с 1977 было несколько правительств под руководством Ликуда. Доля религиозных, ультраортодоксальных и арабов, сотрудников министерства иностранных дел, значительно ниже, чем их пропорциональное представительство в населении государства Израиль.

В результате этого, Авигдору Либерману, министру правого толка, трудно навязать свою политическую программу своим подчиненным по простой причине, что он не может назначить сотрудников, которые ему подходят. Политическое звено (премьер-министр и министр иностранных дел) в министерстве может назначить не более 11 человек, от посла до человека, который подает чай, и министру, который не может назначить своих людей на ключевые должности, трудно проконтролировать, что делается в министерстве. Мое чувство, что Либерман был «персоной нон грата» в глазах сотрудников министерства иностранных дел.

МИД не предан политике правительства и премьер-министра
Политическая программа сотрудников МИД создала абсурдную ситуацию, при которой на министерство, представляющее политику премьер-министра и отвечающее за пропаганду и связи с общественностью (хазбара), возложена обязанность разъяснять позиции государства, несмотря на то, что премьер-министр не мыслит в унисон с должностными лицами министерства иностранных дел. Это несоответствие стало совершенно очевидным в начале 2000-х, когда премьер-министром был Ариэль Шарон, а министром иностранных дел – Шимон Перес.

С течением времени министерство иностранных дел приняло политический язык, который не отражает политику Израиля, и использует такие выражения, как «оккупированные территории» (оккупированные у кого?), «поселения» (вместо «общины»), «палестинский народ» (даже Азми Бшара* не думает, что есть такой народ) и «решение двух государств для двух народов». МИД отказался от мнения профессора Иегуды Блюма, который был юридическим советником министерства и представителем Израиля в ООН, где он доказал, что согласно международному праву, «территории» не оккупированы, не говоря уже о документах, которые предоставляют еврейскому народу права и суверенитет над всей землей Израиля, например, решение Конференции Сан-Ремо в 1920 году.

За последние десять лет, я лично столкнулся с таким типом мышления среди сотрудников МИД, который проявляется также в том, как функционирует само министерство. В конце 2000, когда палестинские террористы возобновили взрывы наших автобусов и пассажиров, я написал короткую статью на английском языке о мире мученика и том вознаграждении, которое он ожидает в раю после того, как успешно выполнит свою миссию. Я послал статью ответственному должностному лицу, которое отвечало также и за пропаганду, предполагая, что он направит статью израильским представителям за рубежом, чтобы они могли разослать ее в местные газеты по всему миру.

После двух дней я позвонил, чтобы выяснить судьбу этой статьи, и представитель сказал мне: «Мы решили никак не использовать эту статью». Я спросил, почему, и представитель ответил мне: «Нехорошо ссылаться на верования других народов, и это не наше дело углубляться в выдумки чужих культур». Я взорвался: «Друг мой, нас убивают в автобусах из-за фантазий другой культуры!!!» «Тем не менее», – ответил он, – «это наше окончательное решение». Два года спустя, МИД начал публиковать ужасные фотографии террористических атак, но только в Интернете. Преданный чиновник был повышен в должности, и сегодня он занимает руководящий пост в министерстве.

С министерством иностранных дел я столкнулся еще в одном деле, относительно израильской политики в палестинском вопросе. Я стал свидетелем, как чиновник сказал примерно так: «Мы должны направить правительство на принятие нашей политики, которая, как мы считаем, является правильной». В этом случае «правильная политика» была созданием палестинского государства с территориальной непрерывностью, основанной на границах 1948 года с небольшой пограничной корректировкой. Значением этого было, что чиновники МИД, государственные служащие, видят себя разработчиками политики, а не работниками, которые осуществляют политику премьер-министра и министра иностранных дел, которые были избраны общественностью.

Те из моих читателей, которые знакомы с британским сериалом «Есть, господин министр» и его продолжением «Есть, господин премьер-министр», хорошо понимают, что я имею ввиду. Государственная служба имеет свою специфику, и роль ответственных представителей – вести министра, который был избран общественностью, в направлении, который чиновники считают правильным. Министр питается той информацией, которую чиновники ему поставляют, так, чтобы он думал, что принимает решения самостоятельно.
___________________
*Азми Бшара – бывший арабский член Кнессета, который сбежал из Израиля после того, как был заподозрен в передаче информации врагу в военное время (прим. пер).

МИД некомпетентен в вопросах пропаганды
Третий вопрос относительно работы МИД относится к теме пропаганды. Сам факт, что предыдущее правительство Израиля решило создать отдельное подразделение для решения вопросов пропаганды (и диаспоры) доказывает, что в министерстве иностранных дел есть проблемы. Даже если это решение было принято ввиду необходимости найти работу для важного человека, создание Министерства пропаганды указывает на определенное отсутствие доверия со стороны премьер-министра к должностным лицам министерства иностранных дел, которые должны нести ответственность за пропаганду.

Может быть, что они даже спокойно поддержали создание такого министерства потому, что они не организуют из-за него демонстраций или забастовок, и мое впечатление, что во всяком случае им неудобно разъяснять политику правительства, потому что это не согласуется с их мнением. Это также может объяснить факт, что министерство иностранных дел не делает каких-либо усилий для развития в Израиле канала спутникового телевидения ни на английском, ни на арабском.

Доклад Аграната о действиях правительства во время второй ливанской войны (2006) также коснулся сбоев в информации, за которую тогда несла ответственность министр иностранных дел Ципи Ливни. Вывод, сделанный в докладе, говорил о том, что следует создать Управление пресс-секретаря и информации. И что это Управление должно быть включено в Канцелярию премьер-министра и должно функционировать в качестве штаб-квартиры национальной информации и отвечать за все другие информационные учреждения и пресс-секретарей, как, например тех, которые работают в МИД, АОИ и Министерстве внутренней безопасности. Тот факт, что такой орган должен быть создан, доказывает, что у МИД есть проблемы, и, главным образом, что он имеет свою собственную отдельную программу, что очевидно, когда чиновники пытаются говорить от имени правительства и премьер-министра и объяснять их действия, в то же время придерживаясь взглядов, которые противоречат правительству.

Улучшение средств связи подрывают влияние МИД
Однако проблема отдельной программы – не единственная проблема, которую имеет министерство иностранных дел. Есть еще одна проблема, связанная с общим снижением важности министерства иностранных дел в эпоху, когда главы государств разговаривать друг с другом ежедневно по сотовым телефонам и координируют вопросы политики без привлечения послов в эпоху, когда межгосударственное участие во многих областях (экономической, финансовой, культурной, художественной, научной, военной, безопасности и многих других) регулярно проводятся без участия министерства иностранных дел; в эпоху, когда каждый гражданин, который публикует или распространяет статьи, клипы или фотографии в Интернете, становится национальным представителем; в эпоху, когда средства массовой информации перешагивают через головы должностных лиц, бюрократии и приводят слова правительства и премьер-министра в каждой гостиной мира; в эпоху, когда посол страны – по большей части чиновник, обязанный делать то, что ему говорят. Сколько израильтян знают имена послов Израиля в Париже, Лондоне или в Москве?

В недавно сформированном правительстве один министр отвечает за внешнюю политику, а другой – за сношения с США

Вывод, вытекающий из всего, сказанного выше – это то, что из-за внешних изменений, а также способа функционирования МИД, это Министерство стало второстепенным управлением с незначительным влиянием на то, что происходит внутри Израиля, а также между Израилем и другими странами. Для меня министерства здравоохранения, транспорта, инфраструктуры и внутренних дел, более важны, влиятельны и значимы в нынешних и будущих государственных вопросах в Израиле, чем Министерства иностранных дел, и, возможно, пришло время сказать открыто, что Министерство иностранных дел стало не более, чем координатором правительственной деятельности в зарубежных странах. Даже теперь израильские представители служат базой для профессиональной деятельности филиалов других министерств – МВД, безопасности и АОИ, промышленности, торговли и туризма, полиции, тогда как дипломатическая функции посла была значительно ограничена.

Техническое перевооружение штата МИД для более значимой и эффективной работы
Вместо того, чтобы МИД направлял политику правительства, правительство должно изъять МИД из разряда действительно важных. Министерство, чей интеллектуальный подход погряз в политической программе меньшинства, становится все менее и менее важным, когда мечтатели из школы Шимона Переса и «нового Ближнего Востока» получили пощечину от реальности на Ближнем Востоке. Я предлагаю настоящим изучить бюджет Министерства иностранных дел и слотов для сотрудников и направлять их на более важные и соответствующие каналы для израильского народа по окончании эпохи правления «Akhusalim».

Перевод Мирьям Аргаман

Источник: www.translarium.info