автор: Шошана Бродская

Пурим

Так получается, что новые репатрианты часто меняют имена. По разным причинам. Кто-то считает, что так проще влиться в израильское общество, кто-то искренне хочет приобщиться к истокам, а кто-то – в соответствии со сказанным нашими мудрецами, что изменение имени способствует прощению прошлых грехов, в которых человек раскаялся, помогает изменить судьбу к лучшему. Так или иначе, человек, которого привыкли называть, скажем, Вадимом – оказывается здесь Эрезом, Маша превращается в Мирьям, Света – в Ору или Зиву, Юля (неожиданно) – в Рахель, и так далее. Такое изменение имени направлено в будущее, оно строит судьбу, связи, характер. Оно не навязано “сверху”, его в большинстве случаев выбирает сам человек в соответствии со своими устремлениями и окружением, которое он выбрал.

Но мы сталкиваемся здесь, в Израиле, и с другим изменением имен…

Умирает старый еврей. Увы, это не анекдот, а повседневная реальность в этой стране, где евреев по понятным причинам больше в процентном отношении, чем в любой другой. Так вот, умирает пожилой человек, проживший долгую и насыщенную жизнь, в окружении внуков и правнуков. В зале для траурных процессий к скорбящим родственникам подходит раввин и спрашивает полное имя покойного, для упоминания в каноническом тексте молитвы. “Игорь Владимирович” (например) – не моргнув глазом отвечают родственники. Раввин, с уважением к душевному состоянию близких покойного, вежливо разъясняет: “Я имею в виду полное имя, которое дали ему при рождении, еврейское имя!” И тут у родственников начинается ступор. Еврейское имя?! Кто ж его помнит? По документам – Игорь. Всю жизнь так и звали. По крайней мере, на нашей памяти.

И тут из уголка доносится голос старенькой бабушки, двоюродной сестры покойного: “Песах он! Песах Вольфович. Так назвали при обрезании”

Вот так. Всю жизнь был Игорем, пережил “фараона” – сталинские репрессии, пережил “исход”, вынянчил внуков на Земле Обетованной, пока их родители строили себе и им светлое будущее – и вдруг оказалось, что всю жизнь носил не свое имя…

Пурим

Имена из прошлого, имена, от которых веет историей, гетто, погромами… Имена, которых стеснялись, которые “русифицировали” и меняли, чтобы влиться в нееврейское окружение – в точности так же, как сейчас меняют нееврейские имена, чтобы стать интегральной частью израильского общества…

Где же суть? Кто человек на самом деле? И есть ли оно – это “на самом деле”?

В еврейской традиции имя человека имеет огромное значение. На протяжении той части нашей истории, которая зафиксирована в Танахе, человека не называли в честь кого-то, как это принято сейчас. Как правило, человеку давали имя в соответствии с каким-то качеством, которое проявилось в нем уже с рождения, или которое родители хотели в нем видеть. А иногда имя ребенка становилось символом события, которое произошло в момент его рождения, или символом желаний и ощущений его матери или отца. Таким образом, в еврейских танахических именах, как в микрокосмоcе, сконцентрирована история нашего народа.

Праотец нашего народа от рождения носил имя Аврам, что буквально означает: “Мой отец – высокопоставленный человек”. Видимо, родители Аврама не отличались скромностью и страдали болезненным самолюбием, раз попытались таким образом самоутвердиться в глазах окружающих. Но когда Аврам получает миссию, его имя изменяется: он становится “Ав-раѓам” – “Отец множеств”. Имя сигнализирует: миссия, полученная Авраамом, не может быть исполнена отдельным человеком. Нужно быть многочисленным народом, потомки которого будут действовать во всех поколениях, чтобы внедрить в коллективное сознание цивилизации идею Единого Б-га.

Моше-рабейну получил свое имя от египтянки. Египетская царевна, которая извлекла его из воды, нарекла ребенка в честь этого события – “Извлеченный” (из воды). Но интересно, что согласно правилам иврита, в таком случае ребенок должен был быть назван Машуй (мы говорим о иврите, а не о египетском языке, потому что имя ребенку для дочери фараона придумала биологическая мать ребенка – Йохевед; по другим мнениям, дочь фараона учила Святой язык, желая принять еврейскую веру). Почему же он стал известен как Моше (не “Извлеченный”, а “Извлекающий”)? Потому что вывел (“извлек”) евреев из Египта. Тора зафиксировала тот смысл имени, который оказался исторически более важен.

Знает ли кто-нибудь, как на самом деле звали царя Шломо? Нет, не Сулейман. Отец ребенка, царь Давид, нарек его Едидья – “Близкий Всевышнему”. Но за юным царем закрепилось другое имя, которым называла его мать: Шломо, с корнем “шалом” – “мир”. Действительно, все время его правления не было ни одной войны, и сам царь предпринимал для этого беспрецедентные меры, вплоть до женитьбы на принцессах всех окрестных государств.

Одного из эпизодических персонажей книги Шмуэля зовут Наваль. Вряд ли это имя дали ему при рождении: “наваль” означает – “грубиян”, “негодяй”. Почему же под этим именем он упоминается в Танахе? Возможно, так его звали “за глаза”, и это соответствует его поведению, описанному в книге; вот и вывела его Тора “на чистую воду”, назвав тем именем, которого он заслуживает.

Есть в Танахе и такой персонаж, которого Писание вообще не удостаивает имени. Он называется в книге Рут “Плони-альмони”, то есть “Некто”. Этот человек ничем не плох, но и ничем хорошим себя не проявил. Мог бы сделать акт милосердия – но не сделал. Тора говорит: раз так – не положено тебе имя. Имя заслужить нужно.

Эпоха “говорящих” имен заканчивается, к сожалению, во времена Вавилонского изгнания. Если о египетском порабощении мидраш говорит, что евреи за сотни лет пребывания в Египте не изменили свои имена, то есть продолжали давать детям имеющие смысл имена на иврите (и это было одной из заслуг, благодаря которым они были избавлены), то за несколько десятков лет Вавилонского плена имена евреев изменились кардинально. Достаточно открыть свиток Эстер: что означает слово Мордехай? На иврите это сочетание букв бессмысленно. Исследователи говорят, что это производное от названия местного идола Мордок. Трудно представить себе, что родители такого праведного человека поклонялись идолам; скорее всего, это имя было дано ребенку из тех же побуждений, по которым наши бабушки и родители называли своих детей Валерами, Светами и Наташами – чтобы не выделялся. Так же, имя Эстер (которое начинается с “алеф”, а не с “ѓэй”, как в слове “сокрытие”) подозрительно напоминает древнеиранский (и индоевропейский) корень “астр” – “звезда”, а на иврите не имеет смысла.

Вернувшись из Вавилонского плена, евреи привезли с собой не только арамизированные имена (Акива, Ханина), но и традицию называть ребенка в честь предков. Возможно, в изгнании эта традиция появилась как дань памяти великому прошлому своего народа, по которому люди тосковали, или вследствие изменения ментальности: ценность индивида нивелировалась, появились такие понятия, как “народные массы”, “школы”, “течения”. Так возникли целые династии, в которых одинаковые имена повторялись примерно через поколение (например, династия Гиллеля Старшего). Так появилась возможность внедрения в еврейский ономастикон имени Александр – в честь Александра Македонского, пощадившего Иерусалимский Храм (это имя дали всем мальчикам-коэнам, родившимся в тот год, и впоследствии это имя получили их внуки и так далее). Традиция давать ребенку имя, отражающее его суть и историю его рода, прекратила свое существование.

Поразительно, но эта традиция возродилась в 20-м веке, в современном Израиле и даже еще до его возникновения. Люди, мечтающие переехать на Святую Землю или уже сделавшие это, запечатлевали свои надежды и сбывшиеся мечты в именах своих детей: Гилад, Ярдэна, Геула. Появились имена, прославляющие Всевышнего за совершенные Им чудеса: Теѓила, Ѓодайя. В именах мальчиков зазвучало мужество и физическая сила, которая требовалась для освоения возрождаемой земли: Алон, Эрез, Бар-Сэла. И если уж называть в честь кого-то – то в честь танахических героев: Давида, Шимшона, Моше.

Пурим

В современном Израиле мирно сосуществуют разные традиции называния. Верующие евреи, как правило, дают детям имена “положительных героев” Танаха или особо праведных и известных предков. Так в одной семье могут сочетаться вполне “современные” израильские имена Моше, Йосеф с “архаичными” идишскими именами – Рейзи, Кейла. Среди светских евреев больший акцент делается на звучание имени, и зачастую имя придумывается самими родителями: чем оригинальне, тем интереснее. К сожалению, тенденция связывать имя с сущностью человека и с историческими событиями, которая возродилась было в начале 20 века, тенденция, культивирующая значимость Личности и ее влияние на ход истории, к концу века практически исчезла. Не это ли причина деградации национального чувства и распространения настроений типа “после нас хоть потоп” в среде молодежи? Или это следствие?..

Так или иначе, мы вынуждены признать, что очень многие еврейские имена из прошлого оказались невостребованными новым поколением. Уходят люди, и с ними уходит целый пласт истории еврейских имен. Они остаются на могильных плитах, “узором надписи надгробной на непонятном языке” – в нашем случае, на русском, который вряд ли прочитают правнуки. Это грустно, но эта грусть – светлая. Ведь главное – “…есть память обо мне, есть в мире сердце, где живу я…”.
(Цитаты из стихотворения Пушкина “Что в имени тебе моем?”)